Восстановление церкви на Октябрьской набережной завершилось официально
Этим летом восстановленная Свято-Троицкая церковь на Октябрьской набережной была официально введена в эксплуатацию. Настоятель провел для «Канонера» экскурсию по подворью.
История киновии началась в 1714 году, когда Петр I именным указом пожаловал эти земли Александро-Невскому монастырю. Здесь косили сено, разбивали огороды, организовали скотный двор. Позднее построили небольшую деревянную часовню, рядом с ней находился дом с кельями для монахов, отошедших от службы. Хоронили их тут же — так зародилось Киновеевское кладбище.
В 1840 году у киновии нашелся покровитель Федор Набилков, на его деньги началось активное строительство. В 1868-м по проекту архитектора Григория Карпова центр подворья дополнила церковь святой Троицы. Она стала главной доминантой правобережья.
После революции храмы оказались не нужны советскому государству. Свято-Троицкая церковь лишилась куполов, останки похороненных в подвале священнослужителей извлекли и выбросили, интерьеры разбили на три этажа, уничтожили декор, старые окна заложили, прорубили новые.
В 1936 году то, что осталось от храма, было передано под мастерские промкомбината Володарского района: здесь разместили фабрику военного обмундирования, а в подвале хранили картошку. Вокруг построили котельную, склад, проходную и автомобильную стоянку. В 1950-х церковь превратили в общежитие Легпромстроя, в 1960-х — в штаб комсомольской молодежи. Епархии истерзанное здание вернули в 2001 году, начались службы.
Попечительский совет храма много лет пытался найти финансирование на восстановление церкви исторического облика. Осенью 2015 года на киновию обратил внимание Фонд содействия восстановлению объектов истории и культуры. Основная часть работ по возвращению вида на XIX век была завершена в 2019 году. А этим летом КГИОП выдал разрешение на ввод церкви в эксплуатацию.
Сегодня на территории храма не найти следов ремонта и советского прошлого: на солнце сверкают новые купола из белого золота, во дворе, похожая на изящную беседку, стоит электронная звонница. «Звонарь у нас есть, но работает он только по большим праздникам, — заверяет встретивший нас настоятель архиерейского подворья Свято-Троицкой церкви игумен Фома (Александр Василенко), статный мужчина в черной маске на лице, отсылающей к карантинному времени. — А так мы и сами можем пультом включать колокола».
В самой церкви много света, но ладан и воск еще перебивает запах цементного раствора. Новенький алтарь, отражая солнечные лучи, сияет так, что его сложно рассмотреть — глаза слепит.
Отец Фома сопровождает нас в подвал храма, где расположились музей и крестильня: «Любой человек, необязательно прихожанин, может спуститься сюда и познакомиться с церковной „кухней“, посмотреть на детали облачения священников, потрогать образцы тканей».
В музее представлены предметы, найденные во время реставрации, старинные псалтыри, среди которых есть Евангелие начала XIX века, на отдельном стенде — подарки прихожан. Также оставили нетронутой часть дренажных сооружений, по которым вода из подвала уходила в Неву.
Через музей проходим в крестильню, посреди которой, прямо под алтарем, устроена современная мраморная купель для крещения взрослых. А рядом оборудована комнатка для подготовки к обряду и детская купель. Лично меня в ней тронул заботливо поставленный пеленальный столик.
«Ну пойдемте наверх, покажу наш многофункциональный религиозный центр», — отец Фома торопится: через 20 минут должны привезти рояль в трапезную, ему нужно лично проследить за доставкой. Выйдя из подвала, идем к бывшей проходной и автосервису. Их перестроили под причтовый дом, да так, что не узнать. Сейчас здесь та самая трапезная, библиотека, в которой любой желающий может познакомиться с духовной литературой, воскресная школа из двух классов, рассчитанная на десять детей, администрация и церковная лавка.
«В планах у нас восстановить бывшие кельи, где сейчас квартиры, и устроить в них гостиницы для паломников. Таких сейчас очень мало в Санкт-Петербурге, а паломников много». Затем отец Фома прощается с нами и убегает принимать рояль.
А мы остаемся посреди мощеной территории подворья, дополненной детскими площадками и деревьями. На другом берегу Невы виднеется второй крупный проект фонда — Скорбященская церковь, завершить ее воссоздание планируется в следующем году. А в дальнейших планах фонда преобразить невский берег еще, возведя колокольню Смольного собора, которую в середине XVIII века начал строить, но не завершил зодчий Растрелли.
